Политическое землетрясение — наиболее подходящая характеристика для итогов выборов, прошедших в Германии в воскресенье 24 сентября. Впервые в послевоенной истории ультраправая партия прошла в Бундестаг (федеральный парламент), в то время как партии, составлявшие «большую коалицию» под руководством Ангелы Меркель с 2003 г., потерпели историческое поражение.
Лидер ХДС и канцлер Ангела Меркель находится во власти уже 12 лет и скорее всего сумеет удержаться на еще один четырехлетний срок. Учитывая относительную устойчивость германского капитализма, довольно низкие показатели безработицы и их собственное чувство оптимизма, она и ее партийный альянс из ХДС и баварского ХСС рассчитывали на очередную легкую победу и долю голосов порядка 40%.
ХДС/ХСС и СДПГ несут большие потери
Однако, вопреки ожиданиям Меркель, события приняли иной оборот: и ХДС/ХСС лишились миллионов голосов и испытали падение на 8,5% по сравнению с предыдущими выборами, набрав лишь 33% — почти наихудший результат в истории послевоенной Германии. Предварительные выводы аналитиков свидетельствуют о том, что ХДС/ХСС утратили большинство голосов в пользу ультраправых — так называемой Альтернативы для Германии (АдГ) — а также либералов из СвДП. Для интересов правящего класса предпочтительнее была бы коалиция традиционных буржуазных партий — ХДС/ХСС и СвДП, но в результате электоральных потерь ХДС/ХСС такая коалиция не будет иметь парламентского большинства.
Социал-демократы (СДПГ) также потерпели поражение исторических масштабов, заручившись поддержкой лишь 20,5% избирателей. Это наихудший результат СДПГ за всю послевоенную историю, ставящий партию в положение, сравнимое с итогами выборов в 1932 г. и 1890 г.! Приход бывшего председателя Европарламента Мартина Шульца на пост лидера СДПГ в январе для немалого количества людей был связан с надеждами на то, что он повернет партию влево и откажется от «реформ» рынка труда, проведенных бывшим канцлером от СДПГ Герхардом Шрёдером в 1998-2005 гг.
Результатом «реформ» Шрёдера стали продолжающиеся и по сей день прекаризация труда в Германии и наступление на права безработных. На данный момент более четверти всей рабочей силы трудоустроено в прекарных условиях. Многие получают зарплаты примерно на уровне или ниже черты бедности и оказываются вынуждены работать на нескольких работах или полагаться на дополнительные социальные пособия для оплаты аренды. Между прочим, это и есть основное объяснение германского «чуда» в плане трудоустройства и экспортного промышленного бума.
Расширяется дифференциация между рабочими в относительно «надежном» трудоустройстве и растущими рядами прекарных работников. Германские аналоги пищевых банков и благотворительных столовых для нуждающихся („Tafeln“), в которых благотворительные организации и волонтеры раздают бесплатную еду безработным и рабочей бедноте, растут как грибы после дождя по всей стране. Параллельно обостряется поляризация классов, богатых и бедных.
В прошлом феврале Шульц вызвал много надежд, выразив намерение исправить наихудшие стороны «Повестки 2010» Шрёдера, в результате чего в СДПГ хлынули тысячи новых членов и партия усилила свои позиции в рейтингах. Однако Шульц хоть и красноречивый оратор, но он никогда не был настоящим левым социал-демократом, и сильно разбавил сколько-нибудь существенные обещания в этом направлении под давлением крупного бизнеса. Это привело к новому спаду поддержки СДПГ, утрате авторитета в обществе, и электоральным поражениям на важных региональных выборах. Унизительная неудача СДПГ в их бывшем оплоте — Северном Рейне–Вестфалии — в мае стала предвестником поражения, ожидавшего партию на федеральном уровне.
Вынужденный уход СДПГ в оппозицию
Очевидно что руководство СДПГ было вполне готово остаться в роли младших партнеров Меркель в новом парламентском сроке, но в итоге оно оказалось вынуждено нажать на стоп-кран. Спустя считаные минуты после закрытия избирательных участков руководство СДПГ объявило о своем решении выйти из коалиции и вновь выступать в роли основной оппозиционной партии. Этот отказ от хорошо оплачиваемых министерских портфелей — жест, отражающий панику социал-демократов, вызванный постепенным осознанием того, что их может ожидать судьба социал-демократических партий Греции, Франции, Нидерландов и прочих, которые были практически уничтожены, поплатившись за свое участие в проведении контр-реформ. Очередная «большая коалиция» проигравших партий была бы воспринята крайне отрицательно рядовыми членами и могла бы даже повлечь за собой раскол партии.
Действительно, во время предвыборной гонки многие давнишние члены и сторонники СДПГ признавались, что вторыми в порядке предпочтения в бюллетене они укажут Левую партию (Die Linke). Таким образом, стремясь представить себя в качестве серьезной и решительной оппозиции — по крайней мере на словах — правые лидеры социал-демократов пытаются избежать дебатов о их собственных катастрофических просчетах и удержаться за власть над партийным аппаратом. Важно понимать, что при Джереми Корбине Лейбористская партия достигла огромного успеха благодаря левой политической программе, в то время как в руководстве СДПГ никто серьезно не обсуждает уроки феномена Корбина, поскольку это неизбежно привело бы к вопросам относительно их собственной роли.
Появление АдГ
Проход реакционной правой АдГ в Бундестаг с 5,9 миллионами голосов и долей в 12,6% стал шоком для многих левых и профсоюзных активистов. Основные оплоты АдГ находятся на востоке страны, на территории бывшей сталинистской ГДР, где уничтожение плановой экономики и де-индустриализация привели к возникновению большого «ржавого пояса» и деморализации местного населения.
АдГ совмещает расизм и лозунги против беженцев и мусульманских мигрантов с экстремальным либерализмом, но тем не менее успешно поддерживает образ некой радикальной «анти-истеблишментовой» альтернативы, импонирующей мелкой буржуазии и деклассированным элементам. Партия была основана в качестве оппозиции валюте евро «неолиберальными» профессорами вроде Бернда Лукке, членами правящего класса вроде Ханса-Олафа Хенкеля, бывшего президента Федерации немецкой промышленности (BDI), а также рядом бывших активистов ХДС.
Однако к данному моменту Лукке и Хенкель уже покинули партию и осудили ее недавний сдвиг вправо, а также рост влияния расистских, полуфашистских и фашистских элементов внутри партии. Неспроста Александр Гауланд — заметная публичная фигура в предвыборной кампании АдГ — недавно заявил, что Германия имеет право «гордиться своими солдатами, сражавшимися в двух мировых войнах».
Судя по всему, в АдГ назревает очередной раскол: председатель партии Фрауке Петри, набравшая 37% по своему мажоритарному избирательному округу в Саксонии, объявила утром в понедельник (25 сентября) о том, что не намерена присоединяться к парламентской фракции АдГ в Бундестаге. Циркулирут слухи что она, вместе с другими «умеренными» и «либеральными» элементами в АдГ которые хотели бы войти в коалиционное правительство под руководством ХДС/ХСС как можно скорее, рассматривают возможность создания новой парламентской фракции при условии поддержки достаточного количества новых депутатов, избранных по спискам АдГ.
В результате новой расстановки сил в парламенте, у Меркель не остается другого выхода кроме как попытаться создать коалицию с СвПГ и Зелеными. Но теперь ее позиция значительно ослабла; в день выборов лидер ХСС и премьер-министр Баварии Хорст Зеехофер призвал ХДС и ХСС сдвинуться значительно вправо.
ХСС систематически занимал доминантные позиции в Баварии с 1950-х гг., поэтому серьезным шоком для них оказался сравнительно низкий результат в 38,8% процентов голосов избирателей в их федеральной земле. Меркель будет нелегко справиться с задачей наладить слаженную работу с СвПГ и Зелеными в рамках коалиции под ее руководством. Хотя Зеленые, которые в 1980-х гг. действительно могли показаться левой альтернативой, давно превратились в послушную либеральную партию, которая уже состоит в коалициях с ХДС в ряде городов и в западных федеральных землях Баден-Вюртемберг и Гессен.
Значительные подвижки Левой партии на Западе
Левая партия (Die Linke) добилась скромного роста в абсолютном и относительном значениях, получив 9,2% голосов. Но те 4,3 миллиона голосов, которые партия получила в воскресенье, лишь частично отражают потенциал радикальной левой альтернативы. В 2009 году Левая партия получила 5,1 миллиона голосов на федеральном уровне.
Однако более подробное рассмотрение местных и региональных итогов выборов покажет, что партия сильно сдала позиции в своих бывших восточных оплотах: в трех федеральных землях бывшей ГДР Левая партия состоит в коалиционных правительствах с СДПГ и Зелеными и воспринимается как часть истеблишмента. Партийные ряды были крайне возмущены когда эти «восточные» правительства, с согласия представителей Левой партии, в начале июня поддержали в Бундесрате (федеральной палате) политику приватизации автомагистралей, что спровоцировало дебаты и резкую критику на партийной конференции двумя неделями позднее.
Таким образом, не правое крыло партии в восточных землях (которое предпочло бы коалицию с СДПГ и Зелеными на федеральном уровне любой ценой), а более радикальные секции Левой партии на западе смогли добиться прогресса и небольшого роста числа голосов на национальном уровне, и тем самым спасли имидж и репутацию партии. Что особенно важно, наибольший рост был достигнут в крупных городских районах запада: так, в Гамбурге, Бремене, Кёльне и Франкфурте партия добилась более 10% голосов — свидетельство начала левой радикализации более продвинутых слоев рабочего класса. Несмотря на то, что лозунги и плакаты партии были несколько невыразительными и не выдвигали ясной антикапиталистической альтернативы, этот рост доли голосов говорит о потенциале и поиске ясной альтернативы рабочими и молодежью. За время предвыборной кампании тысячи людей вступили в партию по всей стране. Спонтанные всплески уличного протеста против АдГ в Бундестаге также подтолкнут еще больше молодежи к вступлению в партию в ближайшие дни и недели.
Те же процессы, что и по всей Европе
Итоги выборов показывают, что Германия не стоит в стороне от процессов, влияющих на всю Европу. Наблюдается углубление поляризации, растет политическая фрагментация. Тает поддержка двух традиционных крупных игроков, ХДС/ХСС и СДПГ, которые в «старые добрые времена» ФРГ суммарно набирали в районе 80-90% голосов, а теперь смогли заручиться поддержкой лишь 53% избирателей.
Наступление АдГ привело в замешательство многих людей, желающих дать отпор ультраправым. Однако это задача требует не морализаторства, а борьбы с социальной базой АдГ, продвижения классовой борьбы и разоблачения ультра-реакционной природы этой правой партии. Для этого будет масса возможностей. Неизбежно на предприятиях будут возникать движения за зарплаты, условия труда и рабочие места, а также движения против дефицита доступного жилья в крупных городах, в то время как пенсии миллионов людей будут урезаться.
Если Левая партия намерена играть хоть сколько-нибудь значимую роль в этой ситуации, то им необходимо понять, что это возможно только при условии сдвига влево и выдвижения открыто революционной социалистической программы, которая громогласным эхом отзовется в рабочих и молодежных массах Германии. Потенциал для преображения Германии действительно существует, и его эффективное использование приведет к трансформации Европы и всего мира.